даешь сказки в ХЛ

[Елена]

Красное марево пробивается сквозь глубоко-голубое небо. Над плоскостью воздуха редко бывают столь погожие деньки, однако ураган сменяется легким бризом, когда блеклое северное сияние вновь загорается на востоке. "Над сопряжением всходит несколько светил сразу" - солнце ярко-рыжее, звезды блеклые и тусклые, а сияние укутывает их в свою пелену создавая нежный контраст.

Селенити редко когда выбирается сюда, ее незамутненная юность и неопытность не есть вина тому что она не может ощутить всей красоты своей стихии. Ветер и есть ветер - легкомысленный и буйный, приносящий прохладу в кущи садов Второй Леди, колыхающий белые цветы пышных реоксий и жасминовых кустов. Аромат пьянит, ощущение свободы безумно сладко, а песня феникса все звонче отдается в ушах.

- Ветер умеет петь, - рука опускается на плечо заставляя пробудиться от медетации. На ветру вспыхнуло белое пламя, шелковых одежд. Бледно-голубая кожа, иссиня - черные, заплетенные в причудливые косы локоны, голос звучащий подобно майскому ветерку, и черные, лукаво поблескивающие из-под длинных бархатистых ресниц глаза. Вторая Леди видит все что может ускользнуть от взора других, но она сама подобна ветру - столь же грозна и столь же легка.

- Это феникс - хмурится дитя стихии, отгоняя надоедливый поток воздуха, что стремится растрепать ее золотистые волосы.

- Для каждого у него своя песня - Сар - Брисса живет не одно тысячелетие, прошедшая путь самосовершенствования длиной не в один век, ее благонравность и изящество воспевают в балладах, ее голос успокаивает и находит утешение для каждого. Ее фигура для Селенити - самое близкое по духу существо. А потому и доверие к ее словам всецелостно. - Ты сравнила себя в мыслях с фениксом. Столь гордо... и столь естественно для того кто погибает от длани своей стихии...

Порыв ветра лохматит снова золотистые локоны, на глазах блестят теплые капельки слез, а тихий -тихий голосок негромко напевает: "Иди... иди..."

***
Видение отступает едва она ощущает жесткую поверхность под собой. Праздное видение лишь иллюзия, Селенити едва ли помнит что случилось, когда внезапно ее выворачивает кровью. Она словно пытается выплюнуть собственный желудок, сладость от привкуса остается все такой же глубокой, она въедается ей в горло, заставляет желудок скручиваться.

Сар - Ламбо держит ее за волосы, видимо понимает что от захлебнувшейся в собственной рвоте элементалистке больше хлопот нежели чем от живой.

- Вытяни руку - мужчина не дождавшись жеста резко обхватывает ее запястье надавливая, так что тонкие искорки вспыхивают пробегая по белой коже. Вздыхает и легко улыбается - Моя последняя разработка, эффект скоро спадет, так что иметь мертвое отродъе стихии не входит в мои планы. Ты ведь уже чувствуешь его действие...

- Что вы... - Селенити с трудом приподнимает голову а затем руки пронзает такая судорога, что она не выдерживает и взывает от боли, суставы и кости словно выворачивает. Ощущение того что магия начинает беситься прямо в теле, начинает сжигать его заживо а меридианы лопаются под давлением энергии... Узловатая ладонь ложится на плечо, а затем буйство резко прикращается.

- Ты попыталась применить магию. - Голос Ламбо абсолютно спокоен - Но знаешь, что все дается через боль... Не будь зелья, ты бы ударила меня молний и даже не стала бы слушать, но сейчас... - Мужчина скривил губы и колючий взор снова заставил девушку вздрогнуть - Тебе придется подчиниться мне если ты хочешь... спасти это слабое недоразумение которое вы по ошибке зовете эльфом.

- Что же вам нужно? - Селенити наконец с трудом но села на железную скамью. Ее все еще мутило и шатало, а одно применение что она за слабейшее заклинание лишится жизни заставляло ее подавить собственную гордость. Ухмылка старика стала шире, определенно вряд ли что-то хорошее.

***
- Голем? - маг и элементалистка находились в каком-то подземелье, в мастерской которая едва ли была похожа, ибо почти все ее пространство занимала странная фигура дракона.

- Лазурит- редкая порода драгоценных камней в Браккаде, но чтобы оживить лазурного дракона и наделить его способностями противостоять, требуется немеренная сила. Моя магия не подчиняет существ столь могущественных, но ведь можно сотворить все заново, ведь голем привязан к своему создателю. - Ламбо провел по идеально выточенной поверхности бока существа - Нужна кровь, которой можно написать письмена на его рогах, моя старость не позволяет мне пребегать к столь опасному ритуалу, но учитывая сколь неопытна ты, и сколь медленно ты узнаешь насколько всемогущая в твоем теле магия...

Ламбо соприкоснулся с ладонью Селенити а затем заставил ее положить руку на обжигающе-хладную поверхность.

- Тяжелый труд окупается силой, я создал это существо за семь лет, а ты оживишь его за семь часов. Твоя магия закрыта от тебя, и каждое применение будет вызывать неимоверную боль... Хотя... не знаю что больнее- кровь или слезы. Ты ведь не боишься отдать кровь в обмен на магию? - мужчина одернул руку - Вечером он должен ожить... или умереть вместе с тем кто пыталась оживить его...

На черные, покрытые тонким настом камни, упали алые капли а затем раздался крик...

[svkona]

А дальше?

[ЯрославСень]

фигасе...набрал попкорна, жду продолжения!:)

[Eskandariya]

вот умеешь ты прерывать историю на самых загадочных местах))

[seryivyp]

вот умеешь ты прерывать историю на самых загадочных местах))

да, эт та ещё пытка. Теперь мучайся опять дня три, а то и больше

[Елена]

"Тихо как в склепе" - Героиня кажется совсем приуныла сидя полусогнувшись на своей постели. С одной стороны ее тело не нуждалось в отдыхе, с другой - позволяло хотя бы немного почувствовать себя снова живой. Эмоциональные всплески являлись для "ходячего" труппа, не более чем отголосками прошлой жизни сокрытой за туманами воспоминаний, то чего еще не вымыло до конца из ее тела мертвой водой, заменявшей теперь большую часть кровеносной системы.

Комната давила удушающей тишиной, казалось все замерло, замерзло под покровом полутьмы. Под тусклым светом синеватых кристаллов, едва виднелись бледные фигуры эльфов: полусогнувшийся, но более- менее бодрый Форест подле своей ненаглядной Иримэ, что казалась уже познала поцелуй смерти и выглядела так словно фарфоровая поломанная кукла, разве что изредка вздымающаяся грудь выдавала огонек жизни в этом теле.

- Тьфу ты! - сплюнула она дернувшись от мерзкого ощущения в теле и отвернулась. Она вроде бы и не чувствовала холода, но изредка подрагивала, не чувствовала голода, но постоянно требовала к своему организму мяса. Наставники бы покачали головой - истинный служитель смерти не имеет права на низменные потребности, смерть - избавление от грязи существующей внутри тела что пожирает его подобно червю.

Неудивительно что она ушла, не пожелав вернуться обратно, хотя у нее были и титул, и престиж.

"Селенити бы осудила, она никогда не пошла бы против наставников, у них же это чуть ли не преступление - перечить тем кто старше." - усмехается про себя Героиня в попытке отшугнуть от себя мрачные мысли. И угораздило же ее свернуть на одну дорожку с этой странноватой элементалисткой, обожающей долгие разговоры и пьянеющей всего с одной рюмки ( последнее бы, кстати, некромантка была не против повторить, хотя бы для того, чтобы с утра лицезреть ее растерянную мордашку).

Только вот ее здесь нет и впервые Героиня почувствовала что ей скучно.

Общительная от природы, она достаточно легко находила общий язык со многими представителями разнообразных рас этого мира, но сейчас ей просто было не с кем даже поговорить спокойно. Во - первых провоцировать Фореста случайной фразой - это последнее, что она хотела, хотя подразнить его, ну очень хотелось, а во - вторых разгваривать было особо не о чем, хотя бы потому что сейчас его занимала исключительно Иримэ. Про нее и говорить не хотелось - трупп трупом, разве что сгодится на зомби, и то не слишком хорошего качества.

Громкие топот сапог заставил ее вздрогнуть - это не было похоже на легкую поступь в изогнутых туфлях которые часто носили маги высших разрядов. Раздалось деликатное постукивание и в комнату вошел Сар - Ламбо. Вот только золотые одежды он сменил на синюю, вышитую серебряной нитью тяжелую парчовую мантию, что на взгляд самой Героини выглядела еще более вычурно чем прошлая. Синие одежды носила Селенити, и некромантка привыкшая уже ассоциировать этот цвет со гармонией и буйством стихии воздуха, сейчас сжала губы, стараясь не бросить колкость в сторону Ламбо.

И ведь бросила бы, если бы он не осадил ее в одно мгновение.

- Тебе же лучше если поведешь себя смирно- спокойно произнес он, когда его мутные белесые глаза вперились в девушку так и прожигая ее. А затем прикоснувшись жестом к плечу Фореста слегка дернул его за плечо и кивнул в сторону дверей. Эльф оставался спокойным, хотя и положил руку на эфес клинка, показывая что его раздражает данная ситуации, однако послушно покинул комнату следом за Ламбо, оставляя Героиню наедине с полумертвой эльфийкой.

Когда Сар - Ламбо выходил, при тусклом свете Героиня заметила, что заставило ее сжать руки в кулаки и только усилием воли не наложить проклятие на этого старикашку. Весь подол лазурной матии и его руки были вымазаны кровью.

***

- Это все что нужно? - спрашивает Форест опуская глаза на флакон.

- Большее чем нужно, мне жаль что ты спишь уже которую ночь подле труппа, потому подумай сам - хочешь ли ты этой жертвы?

Форест сжимает в руках тонкой работы сосуд, полный искрящейся жидкости. Пиала невероятно мала, на один глоток, но этот глоток может стать последним. Сар - Ламбо окидывает его взором, оправляя полы теперь кажущейся иссиня - черной мантии.

- Она не таракан, хотя и живет без головы - а затем слегка улыбается, ласково, сквозь густую колючую бороду. - Очищение заняло некоторое время, но все же это стоило того...

***

- Посмотри, какая красота - шепчет мужчина опуская ладонь на некогда холодный камень, что обрел свои черты и теперь выглядел довольно внушительно - за семь дней был сотворен мир, а ты смогла сотворить за семь часов это. И ведь не скажешь, что ограничение магии - препятствие для тебя.

Ладонь мерно проводит по сияющей поверхности из яркого лазоревого камня, проводит по крепкой склоненной вниз шипастой голове с выглядывающими внушительными клыками и острыми чешуйками. Сама Селенити чуть прикусывает губу, она смогла сломать лишь некоторые печати что скрепляли ее силы, однако амулет отречения не дает ей использовать магию в полную силу, а потому она хмурится, смотря на то что раньше было, просто большим куском горной породы. Почти вся чешуя зверя схожа с броней исписанной причудливыми узорами, элементалистка не знает что означают они, но ведь каждый хозяин вправе обозвать своего голема как ему пожелается.

- Дай мне руку - просит Ламбо, а потом не дождавшись крепко сжимает в своей цепкой ладони ее маленькую руку поднося ближе к статуе - Он не съест тебя, так что бояться нечего. - он склоняется к ее уху - Все что мне нужно, чтобы ты написала одно слово "Стихия" - а затем смеется наблюдая за недоумением на ее лице - Из нас двоих воплощаешь стихию ты, печать отвергнет мою руку, если я посмею возомнить себя, тем кого призвал глас сопряжения, так что твоя ладонь - мое спасение...

Короткий вскрик, шипение сквозь закусанные до крови губы, едва сдерживаемые слезы, от расцарапанных об острые кристаллы почти что до мяса руки, ногти ломаются при каждом соприкосновении с ледяной поверхностью, что сильнее разжигает боль.

- Это не стихия, это холодный камень, которому ты можешь дать жизнь. Твоя воля будет служить ему опорой. -шепчет Ламбо когда в очередной Селенити пытается вырвать из его рук свою ладонь, однако он снова приставляет ее руку к холодному камню, большим пальцем который единственный еще не превратился в окровавленный культяп. Через минуту и он падает на пол, заставляя кровь мерно стекать по основанию руки сквозь слезы.

Селенити не нужно зрение чтобы не видеть перед собой сквозь пелену слез сияние глаз существа что медленно оживает пробуждаясь от вечного сна. Слезы стекали падая на пол холодной пещеры, а в пустых глазницах загоралось алое пламя жизни с маленькой инкрустированной черной точкой посередине. Они сверкали местью, и наслаждением симфонии боли, - понимала она в очередной раз пытаясь вырваться из рук Ламбо, что принялся уже за вторую руку срывая ноготь за ногтем и орошая кристальную лазурь кровавой дымкой, что впитывалась в само нутро дракона пробуждая его ярость.

И лишь когда дракон зашевелился, выпрямив уродливую, усеянную роговицами и наростами голову, и расправил свои огромные крылья, утробно зарычав, Ламбо довольно усмехнулся.

- Удивительно, сколько боли, но сколько мощи он впитал в себе. Алхимики искали способ переработать серу в золото, но с тобой мы создали это, сделали неживым живое. Вместо сердца - кусок кварца, вместо пламени - убивающее все живое дыхание. Идеальное воплощение стихии воздуха и ты знаешь насколько мощным является это существо. Твоя боль дала ему жизнь, так пусть теперь она направит его ярость.

[slartibartfast]

Вот это я понимаю новогоднее настроение! Спасибо Лена!

[svkona]

прекрасно) еще! хотим продолжения))

[ЯрославСень]

Офигенно, хотю ишо!:)

[Елена]

"....В комнате с белым потолком справа на надежду,
В комнате с видом на огни с верою в любовь."

Знакомые звуки гитары и глухой голос сквозь звон аккордов. У костра лишь две фигуры: Селенити привыкла к своему товарищу по несчастью. Их в желудках почти пусто, не считая пары запасенных ей мант, и кажется то что они сидят на траве, в этой глухой чаще, только усиливает желание, пойти и найти себе хоть что-то съестное. Вот только уже стемнело, для них нет ни крова, ни хотя бы кусочка мяса, а голос такой хриплый, но знакомый по прежнему звучит в такт размеренной музыки. Песня кажется наивной, но столь же жизненной, что она невольно признает что ей нравится это занятие. В будущем они обязательно сыграют вместе, хоть и он и не оценивает красоту гуциня, называя его "грубым", но она просто не имеет права обижаться на этого человека....

...Светлые огни перед глазами все еще плясали, а боль в груди не давала нормально дышать. Руки казалось онемели, но горячие струйки крови и ошметки мяса вместо ногтей ощущались даже сквозь пелену холода охватывающего ее тела. Кожей она ощущала сбитое в узлы и до отвращения липкое от крови покрывало и взмокшую под выступившего пота подушку. Голоса были едва различимы, но вызывали лишь одно: раздражение. Нутром она ощущала пламя объявшее ее холодными искрами, мощь стихии тяжело контролировать когда тело слабо.

Селенити впервые ощущала, что родная стихия причиняет ей боль.

Родная по ощущенияем энергиям, покорная и сильная небесная пламень, обратилась в агонию, что заживо пожирала ее заставляя сходить с ума от боли. Приоткрыв глаза она попыталась хоть как-то повернуть голову, но даже это легкое движение далось ей с огромным трудом, в глазах опять потемнело, а руки снова словно начинили черепками.

- Селенити? - Героиня словно только заметив что та очнулась, с тяжелым вздохом выпрямилась. Ее темные волосы были еще больше взлохмачены и напоминали паклю, лицо даже за неимением живой мимики казалось ненастоящим словно нарисованным темными карандашами рукой неразумного ребенка. Будучи мертвой она редко проявляла эмоции, но тем не менее, впервые ее улыбка казалась Селенити не настоящей. Она была похожа скорее на глупую куклу, такую же по-своему сломанную и подчиненную. Хотелось что-то сказать, но губы были до сех пор склеены, и даже вздох только добавлял боли.

Стихию нужно успокоить, если она хочет вернуться к нормальной жизни. Селенити прикрыла глаза, стараясь дышать размеренно и постепенно отпускать, но бесполезно, тонкие, голубые молнии время от времени отражались в полумраке комнаты, а энергия вместо исцеляющего эффекта оказывала лишь болезненное воздействие: ей казалось что она плавится изнутри почти заживо. Судорожно выдохнув элементалистка вдруг вздрогнула, рядом с ней раздался шерох одежд.

- Героиня, что ты.... - Селенити потеряла дар речи, ибо кажется некромантка абсолютно не стесняясь сбросила с себя верхнюю мантию и уже потянулась к нижним одеяниям. Селенити ощутила как ее лицо вспыхнуло, неужели ей не стыдно ( хотя учитывая что Форест и Иримэ спали в другой казарме, ибо комнатой это назвать было нельзя). Говорить было больно, но гораздо больнее болели щеки, которые скорее походили на два помидора, впрочем как и уши. Элементалисты не показывали никому свои тела и в Сопряжении было даже не принято раздеваться догола, даже когда было жарко. С одной стороны, то была мера предосторожности, ибо ранее, когда за последователями стихий шла охота, одеяния элементалистов использовались для подавления магического уровня, дабы их не могли распознать среди обычных людей, с другой - сама Селенити, не слишком любила оставлять свое тело открытым. Обычное платье вводило ее в ступор, учитывая что была открыта только шея, а уж раздеться полностью...

Героиня расхохоталась наблюдая за реакцией подруги.

- А что тут такого - то? Клянусь Сандро, у тебя вид, как будто я только что съела твоего дракончика вместо того куска говядины, - Героиня не без удовольствия отметила как девушка раскраснелась еще больше - Ох, не могу... Я же не делаю ничего непристойного или вас, элементалистов настолько зажали в правилах, что вы даже руки всегда держите в перчатках?

- Зачем? - лишь произнесла Селенити чувствуя, как невольно хочет провалиться сквозь землю. Элементалистка уже хотела была отвернуться, чтобы просто позволить некромантке просмеяться, когда та, вдруг схватила ее за край мантии - Героиня! - искрене возмутилась она, но та лишь с удовольствием хохотнула и лишь еще сильнее вцепилась в ткань, отчего та опасно затрещала.

- Тебе надо ее снять - произнесла она, таким тоном словно объясняла простую истину маленькому ребенку - она вся в крови и она не дает тебе нормально спать. В конце концов я думаю ее нужно хотя бы если не снять то ослабить, иначе тебе нечем будет дышать.

- Ты....

- Но если ты хочешь, я разденусь первой, чего же тут стесняться - но едва Героиня потянулась к нижним одеждам Селенити сглотнула, а в следуюущую минуту сплюнула что-то отвратительно склизкое и отдающее железом во рту, однако некромантка лишь пожала плечами и потянулась обратно за балахоном. Внезапно улыбка ее пропала, казалось будто что она постарела лет на двадцать - тебе нужно было сплюнуть застоявшуюся кровь, в конце концов испуг действительно хорошо действует. Твое состояние было далеко не лучшим, когда тебя принесли. Клянусь я бы разорвала Ламбо, если бы не твой дружок, Форест со своей мельхен (эльф. Женщина с низкой социальной отвественностью)... Он ведь что-то еще у этого старика выспрашивал....

Селенити показалось, что в один момент ее словно ударило по голове. Подавляя очередную серию боли, элементалистка не дрогнув лицом произнесла:

- Ударь меня.

- Что? - девушка сразу же остановила свою тираду и повернулась к Селенити, но та невозмутимо повторила просьбу. Героиня колебалась прежде чем исполнить столь странную просьбу, однако вместо прилетевшего разряда молнии, она ощутила лишь странное покалывание, казалось огонь просто был иллюзей, что была лишь красивой картинкой, но никак не смертоностной стихией. Некромантка застыла в недоумении, искренне не понимая что произошло, но Селенити лишь печально улыбнулась.

Она понимала, что случилось. Ламбо не просто так навесил на нее подобные артефакты: длительное их воздействие негативно сказалось на самой стихии, ей требовался выброс, который сама она не смогла обеспечить в нужный момент. Маг хорошо это знал, как и знал последствия их использования: искажение магии была лишь одной из разновидностью подобного, но будь то искажение, она бы и сама смогла справиться.

Но зов стихии был слаб, а это означало лишь одно: канал стихии был слаб, и поврежденных меридианов было в ее случае множественным.